Волохонский Анри

Тузы:
Червей

Выносит герб мэр города Гоморра
Черней души но ликом розовей
Ползти на зов подземного амора
По сердцу иерархии червей

Пик

Се, воздевая чрево на копьё
И с ним печать как мемуар о Лоте,
В косматый мех символ стыдливой плоти
Нырнув главой смолу густую пьёт

Треф

Египетским епископством поддельным
Скопец скорлупки сбросив, будто свят
Сулит взлететь, и вот вспорхнул крылат
И щит его блестит клеймом раздельным

Бубен

Кимвал над Вавилоном в вышине
Багряный бубен пламенный парящий
И флаг его сверкает в тишине
И красный туз лежит в нём – бес – как спящий

Король

Благословенна призрачная власть
Держава с желтым яхонтом Бульона
Пусть сохранит оправой медальона
Блестящих гнёзд повыпавшую сласть

Как хорошо в наследственном венце
В звездах многоконечного узора
Ногами вверх – знак внутреннего взора,
Поигрывать сапфиром Монпансье

Дама

Всем сердцем ту, что за стеклом, любя
Она глядит в кружок из гладкой ртути
Светло её намеренье: по сути,
Взыскать хоть часть не лучшую себя

Светлеет небо, взоры холодней
И вот под зелень щёк губой немного синей
Она румянит лоб трефовой половине
Надменная висит бубновая над ней

Двойка


О как мы далеки высоких сфер
Нам слишком ярок этот блеск хрустальный
Всегда однообразный и печальный
Наш полумесяц холоден и сер

Не надо нам ни злата ни даров
Ни радостей ни черезмерно плача
Не надо тоже нам – и пусть удача
Не катит нам в суму своих шаров

Нам дороги прохладные поля
А за полями ровные дороги
А одаль – редким рядом тополя

Под ними вдалеке отряд немногий
Пройдет ногами в облаке пыля
Да шут когда заскочит одноногий

Тройка

Едва лишь из ничтожества – и в храм
Чуть вылезли из ямы – и к Астарте
Запретный плод бежать делить в азарте
Так на троих чтоб вышло пополам

Из пены вышло это диво к нам
Иль из-под снега что сверкает в марте
И три сердечка на игральной карте
Прикованы цепочками к ногам

Когда вокруг могилы в трех шагах
Подняв рога – Диана, но иная –
Лежит в летучем золоте Даная –

Как никогда прекрасна и нага
Ее великолепная нога –
Все трое мнят, что то' дана она им

Семёрка

Разбита колба. Выпал из стекла
И взвился вдруг почуя что свобода
Мятущихся мышей летучий клан
И залетал на свет что бьёт из свода

Полупрозрачны серые крыла
Несущие дитя заморской свинки
Мелькнут с глазами круглые тела
И голос их как звук высокой квинты

Семь крыс едва сложивши короля
Семь дыр в стеклянной яхте демократа
Грызут найти сквозь днище корабля

Свободы с блеском весом в полкарата
Так манит их летучая крылата
Что в небе киль, а всё поют: Земля!

Восьмёрка

Злых бабочек чьи черви лижут мед
Как лисенята пьяны виноградом
Слетелась туча и уселась рядом
Гранатовый раскачивая плод

Грозят селеньям теменью и гладом
Они когда верша свой перелёт
Глотают с неба падающий лёд
Как Гарпии над Северной Элладой

Как тело древа выпрямив суки
Стоит в руинах башен город древний
Задетый страшной поступью Руки

Что бродит по народам рыбьим бреднем
И по широким берегам реки
Где восемь саламандр свернули гребни

Девятка

Сегодня музыканты во дворце
Коллегия танцует экосезы
У званых в таковые диоцезы
Стекает масть на призрачном лице

По цвету губ их впрочем не узнать
Их выдает лишь аромат помады
То не вчера отмытые номады
По триста лет иначе пахнет знать

И так они толкутся и кружатся
Жужжа как рой разнообразных птиц
И радужное тулово со спиц

Готово белоснежное сорваться
Чтоб в зеркалах исчезнуть может быть
А может и вернуться может статься

Десятка

Уж взрослое младое поколенье
Задвигалось и выползло на свет
Оно скорей чем бесы прежних лет
Исполнит века подлое веленье

Невозмутим их глаз свинцовый блеск
Темны движенья рук немногопалых
И тяжких уст чугунные кораллы
Жуют фаянс из пыли на асбест

А стройная ватага незнакомок
Мелькающая в ликах домино
Пусть вечно пляшет невдали рекомых

Что вечность перед тлением? – Оно
Ей ради украшения дано
Как меркнущее кружево фантому