В подвальной комнате в три на три кроватей оставалось еще место для проходов. По полметра с каждой стороны. Провисшие сетки шаркали по полу, боясь боли тех, кто на них лежал. Сортир сломан. Стены потели дерьмом. Окон не было. Рвотный запах пота. Клопы. Кровь.
На детских кроватях лежали мы. Жертвы. Девять родильниц.
Всю жизнь не могла уразуметь разницу между родильницами и роженицами.
И вот дошло.
Роженица - это та, что рожает. Корчится в судорогах.
Родильница - это та, которая уже отмучилась. И не инфекционна. Иначе она попадает сюда.
Свет в комнате горел всю ночь. Чтобы видеть часы и не проспать кормление.
Ровно в пять тридцать, мертвыми, мы ползли на третий этаж. Кормить.
Раз в день приходила старая, усатая санитарка. Лениво материлась: "Разлеглись тут, коровы гребаные!"
Санитарка с порога высмаркивала ведро воды с хлоркой прямо под кровати. Эту воду мы выгоняли по очереди.
Она стояла и наблюдала. С-сучара!
Под аккомпанемент возни тряпки по зашарканному полу бормотание санитарки становилось все более злобным.
- Как хохлатки под петушков подставлять, небось, не кукожилися. А теперь стонают -
т-твою мать - будто цацы великие. Прости меня, Господи!
Каждая баба в жизни, девки, должна иметь хотя бы одного мужика и одного хахаля. Родить должна, хотя бы раз - от мужа, и хотя бы раз - от хахаля. Ну и поскребстися - святое дело (короткий басовитый хохоток): раз - мужнино, раз - хахалево.
Она хватала ведро и царственно удалялась.
"Девки" матюгались по-сапожному и доились в банки.
В ушах шумела тишина.
Молоко цедилось в стеклянные подойники.
Два раза в день нас вызывали наверх. К детям.
Мы снова ползли на третий этаж.
Наверху нас ставили к козлам гладильных досок. Гладить белье. Недосохшее.
Каждой - по двадцать восемь ползунков.
28 распашонок.
28 теплых кофточек.
28 чепчиков.
28 тонких пеленок.
28 байковых.
28 тряпок. Саванов.
Потом нас изгоняли.
Порченными девками нас опускали.
Вниз.
В подвал.
В преисподнюю.
"Солнышком" называет меня муж. Дундук!
В бога, в душу, в ребра, в гроба -
кто знает?
Кто?!
Кто и кто?!! -
как болит устье в двадцать семь разрывов насилия. | 
Новости
Чаты
88:88 
