Архив

Роем безглазых и жалящих пуль
жадно до смерти искусан июль.
Взрывом размётан пух тополей,
и безнадёжно спокоен старлей –
с гривенник дырочка возле виска,
пух, чуть дрожащий в пушке на щеках.
Девочка свесила косы над ним –
он ей на миг показался живым...

Вдруг оказалось: старлей – это я,
девочка с косами – мама моя.
Мама! Мне жаль тебя. Я не живой.
Кружится пух над твоей головой.
Я не вернулся. Навечно. Всерьёз.
Ты поседела до кончиков кос...

...Как тяжелы вы, военные сны!

Я просыпаюсь – июль без войны.
Я просыпаюсь. Я тоже старлей.
Медленно кружится пух тополей.
Дочка моя видит лёгкие сны,
точно как мама за час до войны.