Архив

Ой, помолиться бы в чистом поле,
и отмолить бы жизнь, как у зверя.
И не волка, сокола или оленя,
а такого зверя, что свет не видел.
Чтобы когти его - попрочней алмаза,
а глаза его как у трубы подзорной,
а слух у него, как у той старухи,
что под домом моим собирает сплетни.
Чтобы пил да ел как кусты и травы:
ел бы солнечный свет, пил земную воду,
и в одном похож на Господа Бога -
чтоб бесполым был: не самец, не самка.

И побежит мой зверь по всем дорогам,
и завоет так, чтобы дрогнули горы:
треть людей услышит - мертвыми лягут,
а вторая треть потеряет разум.
А последняя треть, как меня услышат,
пророками станут, узнают Бога.
Среди них моя мать, что родить сумела,
и жена моя, что сумела бросить.
Ты не плачь, моя мать - я здоров и счастлив,
попроси у Бога - он все расскажет.
Ты, моя жена, не ходи за мною:
я теперь один, мне никто не нужен.

Если надо, я крылатый,
если нужно, то двуногий.
Вот и встану я на лапы
под прекрасною луною.
Ничего-то мне не надо,
я во всем собой доволен.
Я двуногий, я крылатый,
Выйду снова в чисто поле.

Там присяду на колени,
помолюсь звериным воем.
Отмолю себе такое,
Что в три века не отменишь.

1996

Текст песни и оцифровка взяты с сайта Эли Бар-Яалома.