Архив

Дома можно жрать и сено, люди говорят.
Мне ж в гостях маца вкуснее кажется стократ.
Я своим патриотизмом с детства знаменит.
Только где ж моя Отчизна, кто определит?

Я в Бердичеве родился, на Подоле рос,
В Кишиневе обженился, вот вам и вопрос!
Думал, думал и решил, что в карту пальцем ткну,
А он, мерзавец, угодил в заветную страну.

Я собрал свою родню и громко заявил,
Что Отчизну - вашу маму - я определил.
Подаваем заявленье, собираем хлам,
И, как только разрешенье - до свиданья вам!

Собирались очень долго, еле собрались.
Все ж таки путь у нас не в Новый Иерусалим.
Всех знакомых обежали, чтобы в долг занять,
Денег два мешка набрали - ведь не отдавать!

Дяди Бусин "Запорожец" начали сбирать.
Каждый, что кому дороже, стал с собою брать.
Циля - швейную машину, муфточку для рук,
Хайм припер с собой перину, пылесос - Борух.

Сара, Мойша и Абрамчик тащат по мешку,
Циля прет с собою ларчик, Соломон - кишку.
Рабинович сверху вяжет бабушкин комод,
А вон - бабуся-одуванчик и сама ползет.

Все вскочили, все уселись, только Руфу ждут.
Дядя Буся жмет, газует, все жиды орут.
"Запорожец" охнул, ахнул, силы подсобрал,
Метров десять протащился и забуксовал.

Все вскочили, возопили - дружная семья.
И друг дружке уцепились разом в волосья.
Гвалт, как-будто на базаре, и прикладство рук.
Циля драит харю Саре, Мойшу бьет Борух.

Чем там дело завершилось, знает только Бог.
Эту свору растащить бы даже черт на смог.
Но подъехали наряды - пара "воронков",
И служители порядка справились легко.

Вся компания в холодной третий день сидит.
Дядя Буся для ООНа молнию строчит.
Против злостных притеснений просит он помочь.
Чтобы всех нас поскорее отпустили прочь.

Что ж, пускай нас мир рассудит, - может и пройдет! -
Мы тогда в долгу не будем, мы в ООН придем.
Секретарь их генеральный пусть поверит нам...
Хоть и Курт он, хоть и Вальд он, а все ж таки тоже - ХАЙМ!!!

1982