Архив

Две слезинки нарисуют
два коротеньких следа -
уводящие в ненастье две дорожки.
- Вот и праздник наш кончается.
- Ну что ты - никогда!
И давай сегодня только о хорошем
завтра будут самолеты, поезда.
Завтра будут, а сегодня - никогда.

Теплый лучик по щеке скользнет,
паутинку-грусть с лица смахнет,
снежный ком осядет и вздохнет,
превратится в ручеек.
Ну и где она, твоя беда, -
утекла неведомо куда.
Словно талая вода,
не оставила следа,
ни следа от нее.

День едва-едва зажегся -
голубой весенний день,
и мелодия его не зазвучала.
И сосульки, словно люстры,
и бубенчики детей -
ну какое может быть еще начало,
и откуда здесь возьмутся мрак и тень,
если сами мы похожи на детей.

Солнце глянуло в просвет из туч,
дотянуло и до нас свой луч,
ты сомненьями себя не мучь -
что несет тебе оно?
Видишь, умный маленький цветок
смотрит чашечкою на восток -
ни сомнений, ни тревог, -
вот глоток, еще глоток -
пьет поток сквозь окно.

Наши тени все короче -
все прямее бьют лучи.
Никуда от них не деться - и не надо!
Мы бы многое сказали,
только лучше помолчим -
паутинки могут вырасти в канаты,
если слово неудачно прозвучит,
и поэтому мы лучше помолчим.


25 марта — 6 апреля 1987