на пляже тени влажные ложатся кружат стрижи и не хотят снижаться 169-й день в году скрипят ворота и орфей в аду
река на букву с и бессловесны птицеподобья в тучах муляжи животных на притворном водопое над всеми кипарисовые свечи пылают чёрным правильным огнём и бабочки как проруби в сетчатке стократ черней чем допускает глаз не шелохнуть ушей бесшумной лирой вот жители умершие из нас и страшен всем ротвейлер троерылый
он здесь повторно раньше он имел спецпропуск на какую-то одну из этих нас но слабо в мелкий шрифт вчитался и ротвейлер на контроле вмиг завернул которую привёл тот даже с горя спел по-итальянски стеная вслед упущенной добыче в окошко тыча справку и печать мол дескать que farо?? senza euridice что дескать делать и с чего начать
нас нет никак мы созданы из вздохов из допущений и негодований из слёз и всхлипов тех кто нами был на елисейских выселках отныне где так черны стрижи и кипарисы и метит камни оловом река там наверху зачем кадите богу не возвратится с музыкой жених из этой бездны где ротвейлер ногу вздымает над надеждами живых
|