Архив

Суровый дом на Рымарской,
Где наш этаж шестой.
Он был, как замок рыцарский,
Приметен высотой.

Мы жили в узкой комнате,
Но — фонарем окно.
До трещин в подоконнике
Запомнилось оно.

Там стол под скатерть прячется,
И я под ним сама.
Как плачется! Как плачется!
Намокла бахрома.

Впервые там — по Оводу.
Река любви текла...
Пошла я к ней не по воду,
А за водой пошла.

Течет великая река.
Длиннее жизни. Сквозь века.