Коломенский Дмитрий

– Сережа, Сережа, что бродишь в тоске
В дымящемся листьями майском леске,
По краю распаренной солнцем лощины?
Что ищешь в зеленом огне травяном,
В открытых полях, под хрустальным окном
Небесным, в кустах бузины и лещины?
– Ищу я кузнечиков. С ними срослись мы.
Мне так не хватает теперь в организме
Их скрежета, скрипа, воздушных прыжков,
Их разноголосого хора стального,
Где все так привычно, но все-таки ново,
Где чуть подошел – и солист был таков.
– Сережа, Сережа, но здесь, под Москвой,
Где каждый сверчок появляется в свой
Черед, где порядок цветенья и пенья
Расписан, сведен, согласован – прости! –
Кузнечиков в мае тебе не найти.
Дождемся июля – имей же терпенье!
– Но как же, – Сережа твердит изумленно, –
Ну маленький самый, ну самый зеленый
Неужто не встретится в гуще травы?
Он снова и снова бредет, одинокий,
Глядит себе под ноги, смотрит под ноги –
На стебель, на лес, на экзему Москвы.
Кузнечиков не было в этом июле –
Такие ветра ненормальные дули,
Такие унылые воды текли,
Такая стояла холодная прелость,
Что даже, прикинь, мертвецам не хотелось
Наверх вылезать из уютной земли.
Но если пройтись по весенней теплыни,
Нежданно на нас накатившейся ныне,
Услышишь: в зеленом и сладком дыму
Случайный, как решка, как чет или нечет,
Кричит в небеса одинокий кузнечик,
Не нужный уже никому.