Ты помнишь у Марины куст? Не врасплох застал он. Гонец и почвы, и судьбы, сородич меж чужих. Она по шпалам бы пошла... Зажмурившись — прощала. Рябиною и бузиной не сад зарос, а стих.
Безродными честили нас. В родню не перескочим. Прощать? Но я сама в долгу. И грусть моя — не злость. Ох, сизокрылый этот край не притворялся отчим. Когда-то снилось, что дитя, а вышло — в горле кость.
За что должна? Кругом должна. Стипендия. И крыша. Читальный зал... Как шум дерев, тот шелест в тишине. Поэзия — со всех ветвей! И кто ее расслышал — Ни позабыть, ни разлюбить. Она звенит во мне.
Но "Жаль, вас немец не добил!" А вроде верят в Бога. С ушанки красная звезда — со свастикой вдвоем. И снова у меня в мозгу пылает синагога. Юзефполь... Дядя мой Исрул горел тогда живьем.
Как будто Буг переплыла, гонима и влекома. Оставила на бережке и лодку, и весло. Я просыпаюсь поутру впервые в жизни дома. И не вдали, а здесь умру. Мне с этим повезло.
|