Хабаровский Анатолий

Тридцать секунд – и отмашка стартера.
Нервы натянуты, словно пружины.
Тридцать секунд – и завыли моторы,
Старт – и сорвалась стальная лавина.

Скорость объятья свои распахнула,
В доли секунды двенадцать движений.
Где-то в сознаньи внезапно мелькнуло
Смутным виденьем знакомая женщина.

Словно охота шоссейная гонка,
Сердце в три раза сильнее забилось,
А за спиной, задыхаясь, как гончие,
Четвероногие автомобили.

Слышишь, резина паленая стонет,
В линию слились зеленые ели.
К финишу первой рвется «Эстония».
Лидер прошел поворот на пределе.

Взрыв – и взвивается синее пламя,
В тело вонзаясь тысячью игл,
Серым асфальтом врезается в память
Трасса, что в небо лиловое прыгнула.

Что это? Вечные поиски смысла?
Или стремительный бег от отчаянья?
Легче прожить прозябающей крысой,
Бремя страстей не таскать за плечами.

Но если колеса твои гироскопы,
Снова машине срываться со старта.
Стали этапами гонки за скоростью
Детство, молодость, детство и старость.