Шумель (Макшина) Юлия

Косноязыкое и косоглазое
Утро встречает рассвет.
Глотку разинув, стакан одноразовый
Дышит на клетчатый плед.
Стихло костровое красноречие,
Перья павлиньи сложив,
И кислородом не обеспеченный
Воздух дрожит, еле жив.
Тени проявлены светом несмелым,
Солнце, прищурив глаза
Смотрит, оценивая онемело
Из горизонта пейзаж.
Приоткрывая опухшие веки,
Я фокусирую взгляд
На недокусанном чебуреке
И улетаю назад.
В сонно дрейфующем подсознании
Тихо, не видно не зги,
Только с какой-то навязчивой манией
Давят на череп мозги.
Павшие заживо ранены в голову
В ночь, в петушином бою,
Залиты души расплавленным оловом,
Что ж, значит, не наплюют.
Значит, держаться до вечера можно
С анестезией такой,
Если к полудню добавить подкожно
Жидкости пряно-хмельной.
Если да кабы - вся жизнь на условиях:
Допинг, адреналин,
Где молоко - там лепешки коровьи,
Кто прав, кто не прав, ноль - один.
Жизнь моя белыми нитками шита,
Где тонко, где рвется по шву,
Дворец вроде есть, да разбито корыто,
До вечера в нем доплыву.
Вот выглянул месяц (не так уж и молод),
Ночь в наступление спешит,
Звездами полог небесный приколот
И белыми нитками шит.