Шик Наум

Вижу Пушкина во фраке
На балу среди повес,
Обступивших в полумраке
Полк растерянных невест.
          Гром мазурки оглушает.
          Шевеленье по рядам.
          Кавалеры приглашают
          Юных барышень и дам.
Знаю Пушкина трудягой.
То падение, то взлет –
Он, склонившись над бумагой,
Перья тонкие грызет.
   Тело свечки оплывает,
          Дело близится к утру.
          Занавеска, как живая,
          Неспокойна на ветру.
Помню: ждут у речки Черной
Секунданты у карет,
Чьи-то пальцы обреченно
Поднимают пистолет.
          Дальше – выстрел. Дальше – к черту
          Все смешалось: кровь и дым.
          И живой глядит, как мертвый,
          Мертвый кажется живым.
Ах, знакомые картины,
Восковые муляжи!
Весь набор хрестоматийный –
Капля правды, капля лжи.
          Всё мы топчемся у двери,
          Видно, заперта она.
          Ключ единственный утерян.
          Хоть бы щелочка одна!
И усилия напрасны,
И приемы не новы...
Некто, гордый и прекрасный
Ускользает от молвы.
          Остроносые ботинки
          Чертят знаки на траве.
          Осень виснет паутинкой
          На курчавой голове.

1987