Фельдман Михаил

Где река натерла бок у причала,
Жили-были Инь и Янь – два начала,
Одно темное, другое – мужское,
Пили брагу, запивали тоскою.

И однажды как бывает по пьяни,
Забурлило что-то в жилах у Яни,
И у Ини забурлило к тому же:
Порешили стать женою и мужем.

И неплохо все текло для начала,
И лещей не отогнать от причала,
Катаклизмы стороной миновали,
И от риса было тесно в подвале...

Только нет начала без окончанья –
Так недаром говорят англичане!
И сказала как-то Инь: слушай, Янь, -
Ну-ка, встань с меня и вынь свою дрянь! –

Не могу я больше жить в захолустье,
И душа моя томится от грусти,
И лицо перекосило от риса,
Умерла во мне крутая актриса!

Вот возьму я и уеду в столицу,
Буду снова я стройна, круглолица,
Там везде, куда не плюнь и не глянь, -
Проживает образованный Янь!

И ответил Янь своей половине:
" Ты меня не проведешь на Пекине! -
Сколько пережил я бед и лишений,
Приносил тебе с Тянь-Шаня жень-шеней,

Целовал тебе живот и колени,
Зарабатывал юаней до фени, -
Ты ж возьми меня за это и кинь!
До чего ж ты неприятная Инь!"

Растянулся бедный Янь на поляне
И проплакал ночь в глубоком бурьяне,
И ушел в страну, где пьянь да на пьяни.
Научился Инь играть на баяне
И тянул свой век за счет подаяний...

Заросли поля густой полынью,
Проплыли туманы над Тяньаньмынью,
На пустынный берег, скользкий от ила,
Обезьянившая Инь выходила.

Выла песни о зиме и о лете –
Обо всем что умещалось в куплете,
Выла Инь о пустяках и о главном
Громко так – на зависть всем ярославнам...

После долгих и лихих возлияний
Не ходили бы, вы, Ини, за Яней,
Не ложились бы, вы, Яни, на Иней,
Если в мыслях нету четкости линий:
Ведь по пьяни каждый хвост что павлиний,

Даже если он облезлый и куцый –
Так по крайней мере ищет Конфуций