Ташлицкий Ефим

                                  Людмиле и Виктору

Набираю номер, и гудок,
Словно паровозный, отдаленный,
Мчит по проводам наискосок,
Проскочив на светофор зеленый.
И пока сигнал в Москву свистит,
И знакомый голос отзовется,
Мысль моя по линии летит,
Мимо деревеньки и колодца.
Мимо леса, запаха грибов,
Мимо плеса босоногой речки,
Где заката солнечную кровь,
Провожает одинокий кречет.
Боже мой, как держит за грудки
Этот край меня, почти чужого,
Где я вере предков вопреки,
Стал по-русски мыслить с полуслова,
И питался родником из недр
Той таинственной непокоренной силы,
А татарин ты, еврей, иль негр –
Души всем нам Русь перемесила.
И теперь я болен без корней,
Новые (из древних) отрастают,
Может быть, они и впрямь верней,
Только я смотрю на птичью стаю,
Что так плавно улетает вдаль,
Высоту, как сладкое, смакуя,
И моя уставшая печаль
Недолетом к другу не рискует...
А гудок, повторами звеня,
Будит и друзей, и всех на свете,
Да, алло, конечно, это я, -
Что, старик, как там жена и дети?