Ташлицкий Ефим

                         Стефании Кушнаренко на третий
                         день после ее рождения.

Мой голос негромок в потоке других голосов,
Травинка моя среди трав полевых незаметна,
Мой сон не мешает иному смотрителю снов,
Но песни свои не храню за печатью заветной.

Мой голос покинет сей мир в предназначенный час,
И травы увянут, и ветер их скатит с обрыва,
И тело оставит дорогу на мудрый Парнас,
Лишь только душа непременно останется жива.

Богатая опытом, словом прочитанных строк,
Душа станет частью божественного откровенья,
Любовь и надежды, что были накоплены в срок,
Без боли оформятся в новую грань поведенья.

Исчезнет туман, и проснется от шепота лес,
Где ищет судьбу для меня неустанный старатель.
И сбудется главное, скрытое тайной небес,
Во имя чего потрудился природы Создатель.

Рассеется горе людское, развеется дым,
Роса засияет на утреннем солнце искристо,
Родится дитя, освященное нимбом святым,
И жадно прильнет это чудо к груди материнской.

Мой голос негромок в потоке других голосов,
Травинка моя среди трав полевых незаметна,
Мой сон не мешает иному смотрителю снов,
И я просыпаюсь от щебета птиц предрассветных.

22 мая 1997