Ким Юлий

Не слагал я трёх гимнов отечеству,
Но свободе его послужил.
Так что мне Управляющий Вечностью
Прокатиться в Москву разрешил.
На моё девяностое летие
Вот подарок мне вышел какой!
И помчался буквально, как ветер я,
И примчался в мой город родной.

Но гляжу, он какой-то двоюродный,
Ни на «вы» не могу, ни на «ты».
В лихорадке сегодняшней муторной
До чего исказились черты!
Разнаряжена, разнарумянена,
Топоча, хохоча, матерясь,
Ай, Москва! Разгулялася барыня!
До заморских обнов дорвалась.

Всю округу заляпала лейблами
И, наушником ухо заткнув,
Дикой помесью рока с молебнами
Услаждает свой девственный слух.
И кошерное жрёт, и скоромное,
И коньяк из горлА, и дубняк.
То рыдает над кошкой бездомною,
То гоняет бомжей, как собак.

И делясь сокровенными тайнами,
Вам покажет вдали от людей
Николашку Второго со Сталиным
В медальоне промежду грудей.
И включит она ГУМ многоярусный,
И почешет она по торгам,
И зажжётся в глазах её яростный
И немеркнущий чистоган!

- Ну, привет, говорю, принимай меня.
Всё же вроде бы не чужой.
- Ох ты, батюшки, я вся внимание!
Не узнала, прости, дорогой.
Позвонил бы, уж мы б тебя встретили.
Ты по делу сюда или так?
- У меня девяностое летие,
Всё ж я Галич, небось, как-никак.

- Как же, помню, мадам Парамонова.
Эти, как их там…облака.
Может, есть у тебя чего нового?
- Да пока не скудеет рука.
Есть баллада про новых зека,
Есть канкан ветеранов Чека,
Есть про Путина пара стишков,
Есть комедия «Вас вызывает Лужков»…

А она мне: «Любименький бард ты мой,
Разгребатель родного дерьма…
Значит, даже могила горбатому
Не сумела исправить горба?
Я б дала тебе, Сашенька, выступить,
Но не вижу для этого мест:
Всё, блин, занял Каспаров под диспуты,
Да Лимонов с Рыжковым под съезд.
Ни принять, ни обнять, ни пригреть тебя –
Аж мне стыдно самой от себя.
Ты давай, приезжай на столетие –
Я на подступах встречу тебя!»

Осень 2008 г.