Кимельфельд Дмитрий

                      Валерию Сергееву

В этой ночи бессонной
Привкус песка и меди,
Иерусалим не дышит –
Жар опалил мгновенья.
Кружит над куполами
Призрачный ангел смерти,
Тянется из-под камня
К звездам трава забвенья.

Как неподвижен воздух
В пустоши иудейской.
Только в такую пору
Чудится откровенье.
Крикнет ночная птица,
Словно пророк библейский, –
Это врастает болью
В сердце трава забвенья.

Женщина оглянулась,
В зеркале тонет взглядом…
С нею делил я вечность
С первых секунд творенья.
Что мне она шептала
Между землей и адом?
Губы мне жгла губами…
Здравствуй, трава забвенья!

Как там, скажи, у Данта...
Где вы, лихие други!
Что ж мне без вас так странно
Ангела появленье?
Лица уже забылись,
Только в последнем круге
Эта жара ночная,
Эта трава забвенья.

Их пятьдесят, запомни,
Ждущих над Иорданом.
Каждая – словно смерти
Жгучее прикосновенье…
Вот я уже не помню
Мокрый изгиб каштанов,
Изморозь, иней, наледь...
Властвуй, трава забвенья!