Дов(Медведенко) Александр

Я еще не забыл столь знакомый - до боли, до дрожи -
Тот дощатый причал и над речкой дождя пелену,
И, конечно, себя, но почти на полвека моложе,
Среди близких друзей, населявших большую страну.

В той далекой стране, от которой остались лишь фото,
Беспокойные сны да надрыв телефонных звонков,
Нынче пушки гремят и куда-то шагает пехота,
И у свежих могил собираются груды венков.

В той жестокой стране, где мы счастливы были когда-то,
Где для празднеств ночных у реки разжигали костры,
Там глядят сквозь прицел и стреляют друг в друга солдаты,
И гордятся они, что умелы они и храбры.

В той проклятой стране, из которой бежал, как из зоны,
Снова горькую пьют и решают еврейский вопрос.
Мне и помнить о ней вроде нет никакого резона.
Да и фото не те я с собой в чемодане увез.

В той несчастной стране нам друг-друга любить разрешалось,
Кроме этой любви что и было у нас? Ни хрена.
Чепуха, ерунда, кроха, горсточка, самая малость…
Что ж вцепилась в меня и никак не отпустит она?..

В той неверной стране, где прекрасные песни звучали,
Где, как грезилось нам, не грядёт никакая беда,
Нынче нет никого… Я один на дощатом причале.
Не отдам. Никому. Ничего. Нипочем. Никогда.